И в вечность вдруг превратился миг...
  Эва улыбалась, пожалуй, той самой улыбкой, которую Милисса всегда ждала от нее при жизни. При жизни... что-то делит нас на таких и других. Что-то делит нас против нашей воли. Кто-то умрет, а кто-то останется, и тот, кто останется, будет винить себя в смерти. Все просто, как дважды два...
  - Что же вы вытворяете такое... Общаетесь со мной, будто я какое-то совсем уж внеземное существо. Ну что вы, я все та же Ив, только мертвая, но с кем не бывает! - ноты печали, как скользящие капли по стеклу. Их трудно заметить, за ними даже почти видно небо, но что-то искажается... Она стоит там, на грани дождя, и смотрит вверх... - Простите, что не могу обнять вас... сами понимаете, почему. Вы не представляете, как я благодарна вам за все, что вы для меня сделали... Вы все те же. Это радует.
  Милисса улыбнулась, приподнимая прядь рыжих волос дужкой очков.
  - Я хочу, чтобы вы оставались такими же, сколь суровые и кровопролитные битвы не ждали бы вас впереди. Не будьте слишком жестокими, не убивайте понапрасну, вы все-таки люди, а не звери. Я ушла из войны рано, к счастью, не успев лишить никого жизни, но мне предстоит провести определенное время в Чистилище за мои прегрешения. Не хочу, чтобы это же ждало и вас. Потому моя главная просьба - не мстите за меня. Я бы умерла так или иначе, моей жизни был изначально предначертан краткий срок. То, что я погибла в шестнадцать лет - уже огромная удача. Вас же это не должно беспокоить. Не вините себя в моей смерти, и тем более не мстите за меня Найтроуду, каким бы подонком он не был, и тому Носителю, Ансельму. Они убили меня, но я уже простила их. Значит, и вас это не должно беспокоить, хорошо? Дайте мне слово.
  - Не мстить? - переспросила Ли, слегка наклоняя голову, как будто смотря на произошедшее под другим углом. Ступивший на тропу да не сойдет с нее...
  - Последняя воля - закон, - негромко сказал Зигмунд. - Но как поступить, если мы ввязались в эту дрянь? Я солдат. Я создан для битвы и обязан или победить, или умереть. Третьего мне не дано. Раз уж я выбрал свой путь, я обязан идти по нему до конца. Война есть война. Тем не менее, я не ожесточу сердце местью. Слово немецкого солдата.
  "Солдат... пожалуй, это слово для меня подходит. Самый первый и самый верный солдат, смысл жизни которого - война. Если Зиг еще может уйти, то я - нет. Надеюсь, он не настолько обязан Магу, чтобы жертвовать своей жизнью..."
  - Сомневаюсь, что Ансельма спасет то, что ты простила его - смертный приговор ему уже подписан, и для меня это не только приказ Господина, - вздохнула рыжая. - Он и остальные Носители могут сколько угодно думать и говорить, что мы марионетки. Многим из нас Господин дал новую жизнь, и мы все обязаны ему этим. Ансельм перешел запретную черту - залезать ко мне в душу без моего разрешения может только один человек, хотя я сомневаюсь, что он человек. Беатрис... она ушла с ним, уйдет с ним и на тот свет - надеюсь, в Раю ты их не встретишь. Леон... пока Господин желает, чтобы он жил, он будет жить. Если я замечу, что он выходит из-под контроля, я убью его. Он недостоин права и долга быть Охотником, а тем более такого снисхождения... "Что-то меня поперло на величественные речи... не возомнила ли я себя лидером? Мне такое не по душе... и все-таки, я имею право занимать отдельную позицию в строю Охотников, я не предатель и никогда не буду им, десять или сто десять лет для этого понадобится..."
  - Если таково твое желание, я не буду мстить за твою смерть и смерть Рамона, - выдохнула Милисса. Она не винит нас... этой мысли мне хватит еще на десять лет. Хотя ходить по краю опасно...
  - Ты пожелала нам столько всего, будто у кого-то из нас день рождения, - подняла голову Кэтрин. - Я из-за тебя столько плакала, Ив. Ты не представляешь...Или представляешь? Впрочем, неважно, ведь время уходит. Я клянусь, что не буду никому мстить. Во всяком случае, из-за тебя.
  - У меня осталось не так много времени. - Ив снова улыбнулась и тут Милли заметила, что она вышла из круга. Наверно, Зигу трудно ее держать... - Расскажите мне лучше о себе. Что с вами произошло со времени моей... кончины? Что планируете делать дальше? А Рамон... Мы увидимся с ним только там. Далеко от этого мира. Очень соскучилась по нему... И даже благодарна все тому же Носителю, что не дал ему совершить ничего непростительного. Он чист - и это счастье. Как бы приторно-сладко это не звучало.
  - Я рад за соратника. У нас пока глухо. Рамон попытался уничтожить макаронника, но потерпел фиаско. Напрасно он полез один... В Леона вселился Маг, хотя кто его знает, что будет... К нам переметнулась Носительница, а также появилось несколько новобранцев. Конкретных планов пока нет... Будем искать и штурмовать вражескую базу, я вижу единственный приличный вариант.
  - Мы видели его смерть в записи с камеры... а потом... словом, спасибо тебе, что подтолкнула меня тогда, - подмигнула Милисса, и в белом свете души на щеках появился едва различимый красный оттенок. - Надеюсь, все будет...
  - Я, кажется, потеряла свою любовь к войне... - пробормотала Кэтрин. - Теперь она видится мне глупой и странной, словно чья-то идиотская выдумка, порождение скуки. Как бы я хотела отказаться от участия в ней... Но я служу Магу. А ради него ничего не страшно. Даже безрассудство... Ведь так?
  - Мы все служим ему... Кстати, - тут Милли широко улыбнулась, посылая сигнал пылесосу. - Ты права, Кэтрин, у кое-чего сегодня действительно День Рождения...
  ЭлСи выкатил в комнату уже побывавший здесь ранее торт - гора бисквитного теста, сливок и крема, немного банальное "С Днем!", а сверху лежал карамельный зеленый браслет и две цифры, складывающиеся в число "десять".
  - Честное слово, я и не думала просить его об этом... Вот уже восемь лет я пеку подобный торт, только меньших размеров, а в этот раз почему-то забыла... Помню, я так бесилась, когда отец меня первый раз спалил с этим и когда я отказалась праздновать собственный День Рождения... - Рыжеволосая похлопала пылесос по крышке и почти почувствовала, как он шаркнул шлангом от смущения, бормоча что-то типа "Это была идея ноута..." - Очень жаль, что не могу тебе предложить...
  Снова ком в горле. Кто-то уходит, а кто-то остается. Все постоянно меняется, и от этого не убежать... В ушах прозвучала одобрительная усмешка Мага. Все в порядке, все хорошо...

  - И какого хрена ты измазала всю плиту в этом чертовом торте? День Рождения у тебя только через неделю, какого дьявола...
  - А я хочу сейчас...
  - КАКОГО ЧЕРТА?! У меня в пять встреча с иностранной компанией, которая должна пройти на высшем уровне, и должна пройти здесь, в этой... чертовой кухне... - он попытался поднять ботинок с пола - крем, в котором было слишком много сливок, неодобрительно чвакнул.
  Его жирная рожа почти лопалась от того, что лексикона не хватало, а рука Милиссы резко сжимала ручку духовки. В ушах что-то твердило оставаться спокойной, но как можно быть спокойной в такой момент?! КАК?! Как можно терпеть этого жирного урода в едва налезающем на пузо смокинге?
  В таких ситуациях Милисса мысленно отправлялась в Сеть и читала что-нибудь нудное, обязательно по одному слову, перемусоливая и пережевывая...
  - Я с тобой разговариваю или со стенкой, малявка?! - он схватил ее за шиворот и приподнял над полом...
  Это стало последней каплей.
  Короткое замыкание и взрыв плиты расценили как неисправность проводки. Наверное, в тот момент та восьмилетняя девочка действительно надеялась на то, что отец как минимум останется инвалидом, а получилось немного наоборот... После того случая Милисса молчала, не двигалась и сидела с закрытыми глазами почти два дня, впервые поняв, как опасна ее сила. А Голос все твердил: "Все в порядке, все хорошо..."

Отредактировано Miliss Gabelin (28-01-2011 23:31:04)

- Мы все служим ему... Кстати, - Китти показалось, что Милисса что-то не договорила, но на ее лице появилась такая широкая улыбка, что влезать было бы неправильно, нет, даже непростительно. - Ты права, Кэтрин, у кое-чего сегодня действительно День Рождения... - в этот момент она посмотрела в сторону. Кэтрин проследила за ее взглядом и увидела пылесос, везде следовавший за Милли. Он катил по направлению к ним большущий торт. Такой, о каких мечтают миллионы детей по всему свету: хаотичный, зато весь из бисквита, сливок и крема сверху. Ведь на самом деле детям не нужны ни тройные ярусы, ни аккуратные, словно выточенные крошечным ножичком фигурки, ни цветочки из разноцветной сахарной пудры. Ничего из того, что так любят взрослые, делающие все это лишь для того, чтобы соседи лишний раз позавидовали их чудесному празднику. Только море крема, и никаких особенных деталей.
Одного взгляда на этот торт Кэтрин хватило для того, чтобы вспомнить собственный день рождения. Последний, который она справляла с родителями...

Разноцветные шарики повсюду, длинный стол, заставленный всякими детскими вкусностями, вроде фруктов и сладкого. Короче, абсолютно все, что могло бы понравиться детям...ребенку, потому что гостей не было, если не считать кучку дальних родственников, души в ней не чающих (сама она их никогда прежде не видела), и любящих родителей. У стола стояли подарки. Обертки для них выбирались с большой фантазией, но в основном преобладали спирали и красный цвет. Ее любимый.
- С днем рождения, - хором говорят они, и Китти верит, что больше ей никто и не нужен. Зачем какие-то там подружки, с которыми можно будет рассматривать новых кукол? Зачем шоу-программа? Игры? Викторины? Занимательные шарады?
- Я так счастлива, - произнесла она, понимая, что это не так. Единственная подруга находилась за много миль от нее и поздравила Кэтрин всего-то по электронной почте, хотя это было замечательно...первое дружеское поздравление...
- У меня все превосходно, - сказала она какой-то-там кузине, отрезая кусок клубничного торта. Она терпеть не могла ничего клубничного. - Я так рада, что вы все пришли! - и смеялась, смеялась, смеялась.

Она вспомнила о том, где находится, и подняла голову. Ив что-то говорила.
- Милли, поздравляю. Это покруче будет, чем любой обычный день рождения. Китти, как никто другой понимаю тебя. Но мы знали, на что идем, когда соглашались надеть браслет. Главное в этой войне, только теперь я это понимаю - не потерять человечность. Любые достижения и промахи отодвигаются на задний план в сравнении с этим. Мы... вернее, вы всегда должны помнить о том, что, по сути, что мы, что Носители - все из одинаковой плоти и крови, различия незначительны. Не будьте такими, как Рэст. Это ниже вас. Честное слово.
"Господи, да она и вправду поумнела!" - подумала Китти с улыбкой.
- Если после смерти я стану такой же правильной - пристрелите меня! - и хмыкнула. Эдакий наплевательский жест, если посмотреть со стороны, и попытка уйти от подавленности, если заглянуть вовнутрь.
- Мне удалось заглянуть в сон одной из Носительниц, с которой мы почти сумели стать друзьями, - вновь заговорила Ив, и Китти ничуть не удивилась ее словам. Она и сама на практике знала, что Носители вовсе не всегда помешаны на добрых делишках. - Да-да, вот так, подружилась с Носителем. Анжи Мариэль, возможно, вы ее знаете. Она до такой степени разочарована в Носителях, что чуть ли не готова стать Охотницей, лишь бы не терпеть их. Не знаю, чем они ей так досадили, но своих она ненавидит всей душой... Я лишь надеюсь, что в наших рядах таких разладов не будет и вы будете действовать сплоченно. Иначе... Все это бесполезно. Маг не зря так карает за междоусобицы, помнишь, Милисса? - Ив посмотрела на вышеупомянутую Охотницу. Кэтрин не совсем поняла, что имелось ввиду, но отчего-то захотела вникнуть. - Охотники должны быть сильной командой, против которой никакие Носители не выстоят. Докажите это. У вас все получится. Мы - я, Рамон, Алекса - всегда будем с вами несмотря ни на что.
Едва она это договорила, как уронила взгляд на собственную руку. Китти поняла, что времени осталось совсем немного, раз Ив так взволновалась. И правда, ее рука таяла быстро, как первый снег. Она отправлялась за грань мира живых, туда, куда им не было дороги...пока что, во всяком случае, но Кэтрин и не стремилась туда попасть, опять же, пока что.
- Мне уже пора, - в голосе Ив проскочили нотки грусти. Она лучше всех понимала, что им уже никогда не встретиться вновь. Господи, но как ужасно звучали эти слова! Кэтрин просто не могла в них поверить. - Жаль, что теперь уже точно не смогу увидеть вас на этом свете. Но, все-таки, уповаю на то, что вы останетесь здесь подольше и покажете этим Носителям, кто кого. Люблю вас всех... не представляете, насколько сильно. Если бы я сейчас могла заплакать, то ревела бы в три ручья, - и она рассмеялась, видимо, не имея возможности плакать, а Китти сильно-сильно зажмурила глаза, не желая больше выдавить из себя ни слезинки. Достаточно на сегодня. Нет, на целый год уже достаточно. Хватит, наплакалась.
Когда Кэтрин открыла глаза, Ив уже стояла в центре круга. Она сказала, что ей уже пора, хоть это было ясно и без слов, а затем обернулась к Милиссе и Зигу. Китти прослушала половину того, что она говорила. Ее голову заволокли все моменты, связанные с Ив, начиная с самого первого сообщения, пришедшего так внезапно, что Китти даже чуть не оторопела. Как легко это все началось и как тяжело кончается.
- Если вы так и дальше будете играть в простых друзей, то я лично отберу стрелы у Купидона и утыкаю вас обоих ими по самое не хочу, лицемеры... - услышала Китти до боли знакомый смех Ив, все отдаляющийся и отдаляющийся. В воздухе уже и намека на Ив не осталось, а смех все звучал, словно далекие колокольчики.
"Что она хотела этим..." - Кэтрин удивленно покосилась на немцев.
Зигмунд отдал брошь Милиссе, потом выпил коньяка и уселся на стул, погружаясь в раздумья. Милисса же стояла на месте, словно вкопанная. Неожиданно на Кэтрин навалилось такое напряжение, что она решила уйти, но Милли опередила ее. Китти даже показалось, что она видела затуманенное слезами лицо...но, может, померещилось? Или эта Охотница имеет такие сильные чувства к Зигу?
"Никогда бы не подумала!" - немудрено, ведь она никогда не видела их вместе, как сейчас.
Милисса вернулась, слегка взволнованная, но явно решившая прятать чувства глубоко в себе. Зачем?..
- Я вот тут... чаек принесла, - пробормотала она. - Еще могу чистого спиртику прикатить для "медицинских целей"... Будем здесь сидеть или в прихожую пойдем? Там вроде кто-то есть... - поднос с чаем оказался на столике. - Так что Ив про Анжи говорила? Досье на эту Носительницу у меня маленькое... вы вроде с ней сталкивались, да?
-М-м, я, наверно пойду, - Кэтрин встала, виновата глядя то на Зига, то на Милли, - Что же касается Анжи, - бросила она через плечо, уже касаясь рукой двери, - То это та самая шиза, которая спрыгнула с крыши. Зиг помнит. Забавная вышла бы Охотница, встань она в наши ряды... - и тихонечко вышла за дверь, не желая больше ничего, кроме продолжительного сна без беспокойств.

Комната №14 ------ Комната №8

  Кэтрин виновато смотрела по сторонам, за что Милли ее мысленно поблагодарила.
  - М-м, я, наверно пойду, - промямлила она, вставая. - Что же касается Анжи, то это та самая шиза, которая спрыгнула с крыши. Зиг помнит. Забавная вышла бы Охотница, встань она в наши ряды...
  - Обхохочешься, - мрачновато заметил Зигмунд. - Потом с ней разберёмся. И всё-таки Ив в чём-то была права...
  Дверь медленно закрылась. Двое. Тет-а-тет.
  Он долго все раскладывал, разливал, расставлял, как будто растягивал напряженный момент... Милисса вздохнула. Решение принято.
  - Милли, выговорись, что ли... - совершенно неожиданно произнес он, когда рыжая собиралась что-нибудь сказать в духе "прикольные гантели"... "Странный он сегодня... так не бывает."
  Ли спрятала глаза за чашкой. Чай... Айтер приучил... Оттаскать его за шиворот за эти глупые посиделки в чайных... Улыбка. Как просто...
  - По поводу чего? Про Ив я тебе все вчера рассказала. Про отца... ну в психушке, ну помер...
  Ли невольно вздрогнула от взгляда парня. Да еще и нож...
  - Неудачная шутка... я следила за ним с того самого дня, как сбежала из Берлина, за всеми следила - любопытно было, что будет в мире без меня... "И за тобой... потом совесть не позволила. Это превращалось в манию... черт, о чем я думаю..." - И за похоронами бабушки, и за арестом и принудительным лечением отца, и за его выходками... Он, похоже, все-таки врубился, что я как-то связана с техникой... Где-то год назад я прекратила слежку - отвращение... - Милисса откинулась на спинку стула и сложила пальцы мостиком. Когда-то в детстве она верила, что так лучше думается. - Я знаю, что у тебя о нем немногим меньше чем хорошее мнение, поэтому не хочу вдаваться в подробности. И вот сегодня утром он взял камеру и начал говорить со мной...
  В голове тут же опрометью пронеслась запись. Программа откорректировала звук под начальные голосовые настройки отца чуть ли не семилетней давности, и, когда Милисса прослушала окончательный вариант, в глазах появились слезы. Тут же синтезировалось видео с нормальным лицом отца, пронеслось полчище фотографий... "Он... извиняется? ИЗВИНЯЕТСЯ?! За это можно извиниться? Этот... этот... подонок..." Кулак ударил в колено. Завершить процесс, завершить, очистить оперативную память...
  - Можешь полегче, - простонал аккумулятор под кулаком. - У тебя так процессор сгорит...
  - Заткнись. Если тебе что-то не нравится, можешь уже сейчас отключиться. Кто вам дал контакты на Берлин? Кто мне вообще устроил сеанс связи с папашей с того света? Я же перекрыла весь доступ...
  Пылесос шаркнул шлангом. Не весь. Пылесос... доступ в Интернет? Пожалуйста. Процессор? Пожалуйста. Винчестер? Да хоть подавись, Милисса... сама его всем напичкала. Всем, что только приходило в голову. Всем, что не получалось носить с собой, и даже больше.
  Глаза резко забегали из стороны в сторону, перенастраивая пылесос. В голову пришла еще одна умная мысль, правда ее нужно осуществить в более спокойной обстановке. Спокойной? Ли буквально чувствовала, как вибрирует воздух. Что-то сейчас будет...

  - Да при чём тут твой отец... Тут мы вообще никогда не сойдёмся. "О даа... тебе же не пришлось с ним жить." - Я безмерно благодарен ему - есть за что. Он дал мне всё, что у меня есть (и чихать я хотел на все эти чародейства!). Тебе, конечно, виднее побольше моего - и здесь я не буду спорить. Не хочу разделить судьбу многострадального пылесоса.
  - Тебе тоже перезаписать систему и запретить доступ ко мне в мысли? - улыбнулась рыжая поверх чашки.
  Нож мягко вошел в торт. Все же, тут надо поблагодарить пылесос... "Систему уже снесла... н-да. Надеюсь, он не будет таким меланхоликом... Снова оживить его надо позже... не сейчас."
  - Я вообще-то о нас с тобой хотел сказать, - сказал Зигмунд. Улыбка растаяла в чашке чая. "Надо же... сигнал дошел до пункта приема..." - Честно сказать, ничего в этом не понимаю, наверное, Ив со стороны лучше было видно...
  - Видно... что? - немного высокомерно начала Милли, тут же вспоминая разговор со своей совестью в коридоре. - То, что мы дружим? "Играем в простых друзей"? Она многого не знает. К счастью, не знает. - Милисса вздохнула. Спокойно, спокойно... всем оставаться на местах, отставить разговоры с самим собой, не психовать, не нервничать, не говорить глупостей... - Я имею обыкновение держать свои тайны при себе... Да и у тебя они наверняка есть. То, чего не знаю я, и то, чего не знаешь ты. Потому что если ты узнаешь, то сразу же пошлешь меня куда подальше и будешь держаться на расстоянии пушечного выстрела. "Шайсе... остановись, сказала..." - Хотя сейчас все круто изменилось... Мы были друзьями в Берлине, потому что обоим это было выгодно. Потом я исчезла из твоей жизни... А сейчас свалилась на голову нежданно-негаданно и требую что-то вернуть. Верно, Иветта это заметила. Я играю, ты прав.
  - Ты чего мелешь, Милисса? Ты же... натурально и беспросветно врешь! - встрял один из аккумуляторов. Второй его поддержал. А их четыре... заколебут.
  "Какие эпитеты, однако... скажете что-нибудь, спущу на металлолом. Буду ходить с атомным реактором."
  - Давай подумаем, зачем тебе сейчас сохранять отношения лучших друзей. Моральная поддержка мне не нужна. Характер у меня ужасный, и стал еще ужаснее после того, как я сбежала из Берлина, ах да, еще я жуткая эгоистка. Если ты считаешь, что я не могу за себя постоять, то ошибаешься - даже в десять лет я была куда более защищенной, чем ты. Поэтому маленькая девочка гуляла по улицам Берлина одна. Поэтому она не боялась странноватых личностей, потому что от них потом даже следов не находили... Хотя, знаешь, когда сидишь в черном джипе, мчащемся неизвестно куда, связанная и полуголая, и нюхаешь эту смесь пота, перегара и вони их поганых душ, выбор не особенно есть... особенно когда есть оружие. - Милисса прижала к губам зеленый браслет, закрывая глаза. Так она всегда делала, когда в очередной раз сбегала от похитителей. И, как всегда, лицо растянулось в пугающей ухмылке. - Поначалу было страшно, очень страшно. А потом... ты, может быть, помнишь те пару раз, когда я была еще более странной, чем обычно... однажды ты даже застал мое похищение. Я очень боялась, что они прихватят тебя с собой... и поэтому позволила им жить дольше чем обычно, хотя и умерли они быстрее. Та громадная авария на Большом Мосту... И было бы довольно нетрудно проследить мою причастность к этому, если бы я не стирала все улики, все следы их гнусного существования. Они не люди, как и мой отец. Не-люди, понимаешь?! Они не достойны даже смерти! Отец был таким же! Каждый день, каждый час он напоминал мне, что я наполовину такая же, как и он. Такая же жестокая и бесчеловечная! Да, я убила его! И то, что я сбегала из дома и искала приключений, в каждом бандите видя его тупую окровавленную рожу, и то, что никогда никому ничего не рассказывала, и то, что ты всегда беззаботно улыбался... вот что сделало меня такой. А ты говоришь, со стороны. Ты всегда был рядом, и если бы ты только знал... - внезапно Милисса обнаружила что стоит и изо всех сил кричит на лучшего друга. Того, кто был единственным человеком для нее среди остальных не-людей... И что?! - Если бы я тебе все рассказала... ты бы счел меня сумасшедшей и оставил одну. Господина я в расчет не беру - с каждым годом он все реже появлялся в моей голове. Но ты... всегда был рядом. И всегда спрашивал, почему я так ненавижу отца. И никогда ничего не понимал. Ты не понимаешь, просто не понимаешь! Не хочешь понимать! И что ты сейчас скажешь? Да, ты все детство общался с полоумной убийцей. Да, ты отчасти способствовал этому. Да, она псих и находиться рядом с ней более чем опасно. ДА! Уже можешь меня ненавидеть. В конце-концов, кто я тебе? Просто дочь человека, который дал тебе все. А, значит вот почему ты со мной общался! А я-то дура не понимала! В самом деле, зачем тебе это нужно? У тебя учеба, любимое дело, друзья, и, заметь, нормальные. Солдатики. Те, у которых в голове только казарма и стук сапог о дорогу, стрельба и удары по болевым точкам. И больше ничего! Да, полоумным девчонкам там места нет, не спорю! Их нужно использовать для достижения цели. Как говорится, для победы все средства хороши. Это кто там сказал? Македонский? Наполеон? Гитлер? Их цитатами вы говорите и думаете... Ты можешь меня уже не слушать и указать на дверь - она у тебя тоже с великим смыслом. Давай, укажи на дверь. Для меня места нет, как и раньше не было. Война же ведь...
  И все пошло по кругу. Руки дрожали, голос дрожал еще больше, слезы уже не слушались... аккумуляторы, тихо тыкавшие ее проводами сквозь джинсы, сами тихо дрожали. Пылесос им уже рассказал, на что способна Милисса в гневе. Хотя, учитывая то, что Милисса еще никогда так крупно не врала, гневом это назвать вряд ли кто-то сможет.

Отредактировано Miliss Gabelin (05-02-2011 11:16:38)