- А что-то изменилось? Ах да, мне довольно трудно говорить с тобой, Триша, и поэтому я не могу полностью восхититься твоим красным платьем и наговорить тебе новых гадостей. Буду лаконичнее в угоду немецким генам и пошлю подальше итальянские. А немцы очень властные и очень решительные люди, не то что макаронники и лягушатники. Мы пьем пиво и смотрим футбол! Замечательное пиво, надо сказать. Согревает и душу и тело, - ответила Милисса. В некоторый момент Беатриче показалось, словно голос соперницы исходил откуда-то из динамиков, но возможности проверить не было, да и ничего удивительного Монтанелли в этом уже и не находила.
- Изменилось? Да, изменилось. У тебя сломана шея, а это дает мне больше шансов на полную победу. Также, одна моя хорошая знакомая чуть более, чем хорошо усилила опору моего организма... И оружие в том числе. Тебе больше не сломать моих костей. А футбол я никогда не любила, так как не находила ничего интересного в бегающих по полю потных мужиках, - Триче издала короткий смешок. - Уничтожь свои глупые стереотипы, милая. Мой муж как минимум ненавидит лапшу, а я как минимум никогда не пробовала лягушек. Однако, не может не порадовать, что тебе известно хоть что-то об этом мире. Теперь я могу быть уверена, что уставы Мага заполняют не все пространство в твоей черепной коробке. Что там у тебя в голове? Провода, программы, а? Что не говори, а болтала француженка уже немало.
Тем временем Ансельм уже разбирался с Артуром. Его мысли отчетливо были слышны Беато, а это означат, что она была в курсе абсолютно всего происходящего. К тому же, ментальная связь была настолько сильна, что она могла знать все вплоть до того, в какую приблизительно точку на теле ударили и насколько сильным удар оказался.
"Прошу тебя об одном: не смотря ни на что не смей перекрывать мысленную связь. Так нам обоим будет лучше."
- А еще мы любим мясо, много мяса. У меня есть замечательный рецепт жареной грудинки во фритюре под изумительным названием "риппхен", который было довольно трудно достать. А еще у меня дома есть музейные дощечки, привезенные с раскопок на Юкатане, где описывается, как готовить плененных индейцев других племен. В этом есть что-то немецкое, правда? Я давно хотела совместить эти два рецепта. Ты будешь грудинкой, не против? Соус я уже придумала: итальянец жареный, одна штука; серная кислота, десять литров... ЭлСи, у нас столько есть? - продолжала говорить немка, наслаждаясь каждым сказанным словом так, словно сама Милисса - величайший ум человечества, прямо таки все гении разных времен и народов в одном теле. Было в этом что-то забавное, бесспорно.
Пустые угрозы, Милисса, не так ли?
Иль не пустые, но все же довольно.
Не проще ль давно перейти нам к баталии?

Говорить, впрочем, все тут умеют,
Да разговоров обилие - удел слабаков.
Я думала, немцы привычки такой не имеют,
Но пока наш расклад уж таков.
Чем же ты, милая, лучше Анса?
Тем, что друзья твои - техника всякая?
Вряд ли уж кто тебя станет бояться,
А вот я поняла, что ты личность двоякая.
Несколько смыслов в себе ты несешь.
Один - отрицание, другой - истребление,
В общем-то, что-то в себе бережешь,
Но прячется то под губ искривлением.
Играешь вслепую с Судьбою и с Жизнью
Считаешь, что все тебе с рук здесь сойдет.
Да только финал обернется болезнью,
Которая мимо тебя не пройдет.
Болезнью душевной, вряд ли уж долгой,
Но печать, я так думаю, все же оставит.
Может быть, станешь чуть меньше упертой
Ну да кто знает? Надежды ведь таят...
Видишь ли, Милли, я вроде не зла,
Но уж поняла, что по-другому не понимаешь.
Роешься в настоящем, но то лишь зола,
Сторону неизвестности ты принимаешь.
- Серная кислота замечательно размягчает кости. Одни формулы этих реакций приводят в неописуемый восторг... Как химик я могу оценить их красоту. А ты кем мечтаешь стать, когда вырастешь? - продолжала Милисса.
- Истребителем бессмысленности, - холодным тоном отозвалась Монтанелли, оглядев врага с ног до головы и в обратном направлении.
Охотница, тем временем, все продолжала болтать. Никогда еще болтовня не напрягала Триче так, как сейчас! Или это у немки такая тактика? Не суть важно, одно лишь было понятно - это становилось невыносимым. Француженка заткнула уши и пафосно закатила глаза к потолку. Однако, стоило лишь это сделать, из земли появились провода, которые вонзились в ноги девушки и подали напряжение. Капеллу огласил истошный крик. Он был не столько от боли, сколько от неожиданности.
- Прекрати! - сквозь адскую, теперь уже возникшую, боль, рявкнула Беатриче. - Ты, кажется, разучилась понимать по-хорошему! В тот же момент еще несколько проводов рванули от Милиссы к Носительнице, так и норовя изрезать плоть. Пришло время поблагодарить усиления Лии уже во второй раз - кости, подобно реакции Анса, сами отреагировали на опасность и сотней лезвий возникли по всему телу Монтанелли так, что провода, просто не успевая достигнуть цели, разрезались на ходу. Однако те провода, что подавали напряжение, по-прежнему продолжали делать это, заметно ограничивая возможности, а вернее, даже не давая сдвинуться с места.
- Мне... Понравился этот трюк! - с трудом выдавила из себя Беато, после чего резко опустилась на колени и, вонзив кости в пол, направила их к Милиссе. Костяные пики, удлиняясь в доли секунды, быстро достигли врага, после чего резко возникли из-под земли и первым делом создали непроходимый барьер из пик вокруг немки, параллельно с этим несколько раз перерезав провода под землей. Монтанелли пошатнулась. Напряжения больше не было, но это не означало, что Охотница обезврежена. Быстро настигнув соперницу, Беатриче медленно обошла ее со всех сторон, после чего поняла, что в болтовне обошлось не без участия техники.
- Человек-загадка ты, Милли. Мне не понять тебя до конца. Однако, мне всегда нравились люди, которых можно разгадывать, - Триче рассмеялась. - Ну давай же, дорогуша, обвини меня в том, что я лесбиянка, которая упорно до тебя домогается. Я не против, серьезно, - звонкий смех по-прежнему наполнял капеллу, но приглушался из-за творящегося вокруг дурдома.
Кровь, пафос, тактика, эмоции, кровь.
И так можно почти до бесконечности, но суть всеобщего присутствия заключается не в вечности.
Очевидно,
Охотники вот-вот уйдут, но ведь позже наверняка объявятся вновь
Из-за времени быстротечности, а тому своя причина есть - личные цели и пространства-параллельности.
Немного обидно.
Тем временем битва Анса и Артура шла полным ходом. Беатриче подняла глаза наверх и увидела, - о Господи! - летящего с крыши итальянца. "Артур... Мститель хренов," - выругалась мысленно девушка, глядя, как Ансельм откатился на несколько метров в сторону и, параллельно с этим, выстрелил в Артура. Что случилось дальше с Охотником девушку ничуть не волновало, ведь она почувствовала неслабую боль в правой ноге и области ребер. Это могло означать только одно - муж переломал себе кости. "Да, милый, это точно по моей части," - мысленно усмехнулась Беато, подбегая к парню. Спустя пару секунд она уже проделала с ним тоже, что и с Леоном некогда - восстановила все кости Ансу. Если учитывать усиление, то излечение прошло крайне быстро.
- Вставай и иди, - холодным тоном, но с теплотой в глазах обратилась к нему Монтанелли. "Здесь явно не хватает лекарей," - оглядев огромное количество граничащих с тетушкой Смертью людей, подумала француженка.
- Кто-нибудь, подлечите народ! - повелительным тоном громко крикнула она на всю капеллу в надежде, что кто-либо откликнется. Нет, Анса, в принципе, лечить уже не нужно было, ведь основным ранением являлись переломы, а вот другим помощи явно не хватало.

Отредактировано Beatrice Montanelli (14-03-2011 19:28:21)

Габри совсем была без сил, в голове стучало болью коварное: проигрыш, проигрыш, проигрыш... Метиска не понимала, что с ней происходит, что она делает и что делают ее оппоненты. Японка вроде бы была занята с Диего, а вот тот паренек, наглый такой, что же делает он? Габри не видела его из-за застилавшей глаза пелены. Голова кружилась, а одежда промокла насквозь. Наконец, она почувствовала, что кто-то давит на нее всей своей тушей, ну конечно, кто же еще? Естественно этот Носитель, с черт знает каким именем. Он прижал ее к полу, при чем лицо парня было так близко, что Габи могла слышать его дыхание. «Уселся, блин» - подумала про себя Габи, не в состоянии даже уже разозлиться, силы понемногу покидали ее. «Но я не могу так просто сдаться!!!!» - кричало сознание Габи, пытаясь вытрясти ее из пучины апатии. «Этот Носитель, черт бы его побрал, слезь с меня, наконец!» - взбунтовалось сознание девушки, но пошевелиться она просто напросто не могла.
- Ааааа, хватит тут меня гнуть туда-сюда, я тебе не резиновая кукла для развлечений! - прошипела Габри, она зубами впилась в руку противника, пытаясь отгрызть кусочек ненавистной плоти. Ее руки гнули вопреки всем законам физики, от чего Габри чувствовала просто невероятную, жгучую боль.
- Охотники...  Носители... ты не находишь, что они одинаковы? - прошептал парень, его взгляд стал более задумчивый и немного грустный. Он задумчиво обвел взглядом воюющих. «Не до философии мне сейчас, мальчик. Потом, где-нить в баре, в кафе — пожалуйста, если ты конечно угостишь меня коктейлем, но не сейчас, когда ты уселся на меня как на кресло, черт!» - Габи попыталась встать, но тщетно.
- О да, сейчас как раз время для пафосной речи, давай-давай, продолжай, - пробурчала девушка. Парень посмотрел на нее, проведя своими волосами по ее лбу, отчего девушке стало щекотно и она чуть было не рассмеялась.
[b]- Вот ты... зачем ты стала Охотником? Не понимаю... неужели все они - звери? Все до одного... - Это вы-то охотитесь на нас? И все человеческое остается за бортом войны? Зачем?.. Ты бы спокойно жила, вышла бы замуж за какого-нибудь Антонио или Карлоса, нарожала бы кучу детей и была бы счастлива... Зачем?.. [/b]- продолжал философствовать парень, смотря в глаза девушке, от чего Габри стало немного не по себе. Девушка незаметно для себя покраснела, ей стало жарко и неуютно. «Возьми себя в руке, дурочка. Хватит тут лежать и жалеть себя. Я ненавижу слабаков. И если я стану слабой, мне придется себя ненавидеть. Я не могу этого допустить.»
Слушай, красавчик, я скрываюсь. Я принцесса Гвинеи Бесао, меня ищут тайные агенты моего деспота-отца, чтобы искромсать в жертвенный суп, - Габри, отвела глаза в сторону, пряча навернувшиеся слезы — ее никчемная прошлая жизнь резала память острым ножом. Габри со всей силой пнула противника, вложив в пинок всю свою боль.
- Не лезь не в свое дело, придурок. Хочешь меня сейчас убить — давай, дерзай. Для  меня либо смерть — либо выигрыш. Понимаешь? Мне по-другому нельзя... Давай, убей меня. - Габри твердо посмотрела в глаза парня, ни тени сомнения.
- В общем, сдавайся. Забираешь своего полосательного и уходишь, я сегодня добрый Шляпник. У тебя полые кости и вес очень легкий, а моя сила - управление воздухом. Полетаешь немножко о стены, - словно издеваясь, произнес этот наглец. «Нет уж, сразу лучше убей.»
- Боже, какая милость! - сказала Габи по-испански. Но затем вовремя переключилась на свой ломано-английский, - Я сказала — лучше сразу убей. Я проигрыша не потерплю. Да, я скосячила, первый блин комом. Но в моем словаре нет слова проигрыш. Есть только победа. Поэтому, убивай. Давай, вперед, мОлодец, действуй, - Габи взяла руки оппонента и положила на свое горло. В глазах снова начало темнеть, сил не было не на что, кроме дыхания, и то было сбито. «Видишь, Сантьяго, я выполняю свое обещание. Простите, Маг, никудышный из меня Охотник, я ненавижу себя за это...»

Отредактировано Gabriela Benitez (14-03-2011 22:06:38)

Артур не успел долететь до лежащего на земле Анса, как тот выстрелил. Парень почувствовал сильный удар в живот, после которого потемнело в глазах, а потом упал на пол, не сумев раздавить своего противника. Через несколько секунд пришла боль. Артур взвыл и из последних сил отпрыгнул в сторону. Пуля пробила броню на животе прямо под ребрами и остановилась чуть правее позвоночника. По пути пулей была пробита печень - не особо опасное в общем-то ранение, но от этого Артуру было ничуть не легче. Расп попробовал зарастить рану так, чтобы пуля вышла назад по проделанному ей же каналу, но чуть не потерял сознание и был вынужден отказаться от затеи.
"Этот засранец меня подстрелил! Твою мать, как больно! Только не паниковать... Остановить кровотечение, изолировать пулю, восстановить печень и зарастить рану. Только не потерять сознание, иначе мне конец. Убью, порву на мелкие клочки, сдеру кожу, вытащу нервы и сыграю как на гитаре, а потом отрублю все конечности и оставлю подыхать! Не с тем связался, урод!"
Стараясь действовать достаточно медленно, чтобы не потерять сознание, Артур заращивал рану, приводя себя в боеспособное состояние. На это потребовалось около двух минут. К счастью, Анс сам неслабо пострадал при падении и не мог добить Артура. Вот только его жена уже срастила все переломы и Анс активно начал перерубать провода Милиссы, которая - тут Артуру понадобилось несколько секунд на осознание происходящего - была без сознания из-за сломанной шеи, а ей управлял тот самый компьютер.
- Мой первый бой явно прошел лучше твоего не первого. Я-то уже в порядке. Зафиксируй шею понадежней.
Артур поднялся на ноги. Хоть тело уже было не повреждено, но от пули, застрявшей в нем, волнами расходилась боль. Впрочем, это не помешало Артуру прыгнуть к Милиссе и замахнуться на Анса, вынуждая того отпрянуть в сторону.
- Меня не так-то легко убить, cabron, лучше таскай с собой пулемет.
Далее Артур подхватил на руки тело Милиссы и прыгнул к порталу. Распу так хотелось попробовать добить врага, но вдвоем с усиленной женой он явно был Артуру не по зубам. Но этот бой позволил парню понять свои способности лучше и уже сейчас в его голове начал прорабатываться вид иной боевой формы. В следующий раз Охотники пострадают намного больше.
- Иди. Я помогу остальным.
Артур осмотрел поле боя и увидел, что мулатка лежит на полу, а ее держит Носитель, умеющий копировать способности. Причем тигр Габриэлле помочь явно не может, так как занят разборками с "бумажным" львом. В общем, помощь Артура в данном случае была просто необходима. Парень совершил еще один огромный прыжок и в полете ударил ногой противника в  грудь, отшвыривая в сторону. По-хорошему следовало попасть в голову, но в последний момент прошла очередная волна боли от засевшей в теле пули и Артур просто-напросто не смог попасть туда, куда целился.
- Вставай, - Артур одной рукой поднял девушку и поставил на ноги, - Мы отступаем - надо уходить в портал.
Убедившись, что девушка все поняла, Артур снова прыгнул к порталу, чтобы прикрывать отступающих и не дать Носителям отбить пленницу. Он планировал покинуть церковь последним, чтобы никто из Охотников не остался наедине с Носителями.

Нежный женский родной голос:
- Влада, деточка, поднимайся уже, а то опоздаешь в школу.
Полусонный ответ:
- Ну ещё пять минуточек…
Одеяло подтянулось и накрыло русую голову.

Тьма. Уютная и умиротворяющая.

Противный и грубый голос настоящей стервы:
- Поднимайся, лентяйка! Самолёт через три часа, а ты ещё не все вещи собрала. И в кого ты такая пошла?.. Уж точно не в отца.
Такой же грубый ответ начинающей стервы:
- Да пошла ты, курица обглоданная!

Тьма. Неприветливая и угнетающая.

Мужской голос, строгий, повелительный:
- А ну-ка быстро подъём! Ты же кровью истекаешь! Я что, зря тебе силу и доверие отдал?
- Да что вы ко мне все пристали?
- Дома будешь валяться сколько угодно! Там тебя и подлечить смогут… Но для этого нужно проснуться!

Кто-то пустил по телу электрический заряд. Несильный, конечно, но неприятный. Зато от него Влада моментально проснулась, особенно после того, как этот заряд ударил ей в голову.
- М-м-м… Ну всё, я встала, - простонала Слава, пытаясь приподняться хотя бы на руках. Не получилось. Голова снова упала на холодный каменный пол. «Я кому сказал! Вставай! Или ты подохнуть здесь хочешь!» - грубовато скомандовал Маг в голове у Влады, и снова что-то напоминающее электрический разряд прошлось волной по телу.
- Чёрт подери, больно же так! – вскрикнула Охотница, резко приняв сидячее положение. Голова немного закружилась, и тело вновь стало падать, но рыжая поддержала его руками.
Как приятно было забытьё. Ни боли, ни переживаний насчёт неудачи, ни неприятных мыслей о том, что на тебя будут показывать пальцем соратники и говорить, что ты самая обыкновенная слабачка. Лишь тьма, холодная, просторная, и чёрно-белые воспоминания о прошлом.
Таким было забытье Влады. У других оно, возможно, более приятное и красочное, но Славу и такое устраивало. Её организм смог хоть чуть-чуть сбросить напряжение. По крайней мере, умереть от болевого шока девушке уже было не суждено, что её радовало в данным момент больше всего.
«Так, и что я пропустила?» Рыжая оглядела противниц. Линария сидела в нескольких метрах от Влады, истекала кровью и пустыми глазницами «смотрела» в сторону Ханум. Брюнетка, которой Славик подпортила лицо ядом, также сидела поодаль, но абсолютно целая, будто ничего и не было. «Только вещество зря перевела», - нахмурилась Охотница.
«Надо бы как-то встать что ли», - подумала девушка и как можно быстрее поползла к скамейкам, чтобы опереться на них для подъёма, ибо ноги совсем не слушались, да и страшные ожоги давали о себе знать: от малейшего прикосновения к обожженной коже девушка ощущала такую боль, будто бы её ноги пронзают ножами.
- Анжи! – прозвучал высокий, изломанный тон и хрип. Это заговорила Линария. - Анжи... Давай как тогда, на площадке?
Дальше пошёл хриплый шёпот, и Слава ничего не смогла услышать. «Они определённо что-то задумали», - предположила рыжая.
Влада только доползла до скамеек и, вцепившись руками в сиденье, начала подниматься, как по всей капелле прошлась огромная световая волна. Глаза накрыла белоснежная пелена, и кроме неё ничего более не было видно. В лицо и грудь ударил сильный жар, вновь запахло опаленной кожей, к которому ещё примешался запах обгоревших волос и дерева. Скамейка, на которой устроилась Слава, действительно была горячей, и сидеть на ней было невозможно. Влада прошлась руками по волосам, чтобы потушить их, что ей удалось сделать, но не без потерь: локоны, которые ранее прикрывали уши, сгорели, чёлка тоже исчезла. Также исчезли брови, ресницы. «Нехило так… Я ничего не вижу. Как же мне тогда разбираться с Анжи и той брюнеткой?» Данная мысль сильно беспокоила Охотницу, ибо без зрительного контакта её сила не действовала, а «нащупать» с помощью способности нужного человека не представлялось возможным – вдруг, ни за того человека возьмётся? Нет, если бы Влада знала, что у Ханум, например, сахарный диабет, она бы смогла её отличить. Но так…
  - Ханум, ты цела там хоть немного? – позвала Влада подругу, безнадёжно огладываясь по сторонам. – Меня совсем спалили… Я такая красавица стала! Всех парней наповал буду бить… своим ужасным видом.
На глаза снова непроизвольно навернулись слёзы. Видеть их Влада не могла, но чувствовать да. Эти противные солёные капельки стекали по обожжённой коже, причиняя раздражение.
Но вот белая пелена начала спадать, и мир вокруг снова становился цветным, чётким. Стоило только Владе более-менее чётко увидеть фигуру Анжи, как способность вновь активизировалась. «Приостановить кровотечение в сонной артерии», - мысленно скомандовала Слава, сосредоточившись на девочке. Через секунду-две Носительница уже лежала на полу без сознания.
- Давай, Ханум, бери эту малявку на себя, а то я еле хожу.
Сильно оттолкнувшись от скамейки, девушка встала и направилась к зеркальному порталу.

Заброшенная капелла-----------> Логово Охотников, прихожая

Похоже, Анс сам понял, что битва окончена. Провода же, державшие Беатрис, больше не выдерживали ее по сути легкого веса и упали вместе с ней, тут же разрезаемые маятником Анса.
  - Засуньте свои хитрые планы куда подальше, смотреть уже на вас обоих тошно, - выплюнул итальянец, помогая жене подняться на ноги. - Возомнившие о себе невесть что дьявольские твари. Даже пожениться вы не дали без риска для жизни. Но ничего... Ничего, ничего. В следующий раз мы расквитаемся как следует. Обязательно.
  - В последний раз, - бросила Марта, глядя на появляющийся портал - такой же, как и тот, что принес их в капеллу. Либо Маг что-то хочет от них, либо это сигнал к отступлению... либо это снова Ханум, которая уже разобралась с Анжи.
  - Проявите совесть и сгиньте отсюда в конце концов... Ваш папочка зовет вас. Не злите его.
  Марта вздохнула вентиляторами. Все это уже порядком поднадоело, и оставалось только добраться до портала - почти десять метров. При нынешнем состоянии Милиссы все равно что десять километров.
  - Мой первый бой явно прошел лучше твоего не первого. Я-то уже в порядке. Зафиксируй шею понадежней, - не слишком дружелюбно отозвался Артур, поднимаясь на ноги.
  - Знаешь, пару костлявых носителей и к одному Ансу приравнять нельзя... Ай! - вырвалось у Марты, когда Артур оказался рядом и легко подхватил тело Милиссы.
  - Ты че делаешь... ТЫ ЧЕ ДЕЛАЕШЬ, Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ?! Я же не смогу теперь поднять ее на ноги... ручищами поосторожней... у нее руки переломаны, и вообще было не слишком хорошей идеей замотать тело в провода. Да и шея... да и...
  Хотя, возможно, добраться до портала с помощью Артура гораздо легче, чем на проводах, поэтому Марта не сопротивлялась и молчала, а ЭлСи быстро догнал парня, вытаскивая провода из внутреннего контейнера.
  - Иди. Я помогу остальным, - бросил он, фактически бросая Милли в воздухе. Пылесос тут же выгнул провода на подобие носилок и поймал ими рыжеволосую.
  - Если бы...
  - Впрочем, зачем ему говорить. Бесполезно...
  По левой руке, прямо по Марте, проникая внутрь корпуса, протекла струйка крови. Портал... большое зеркало. Мимо пылесоса прошла Влада с самом плачевном состоянии, чуть не споткнувшись.
  ЭлСи молча развернулся, пробормотав что-то в духе "Почему такие узкие рамы", и направился к порталу.
  - Ты че делаешь? У тебя что, мама накрылась, ногами вперед носить?!
  Остаток фразы Марты ушел вместе с ней, Милиссой и пылесосом в зеркальную глубину.

---> Логово, прихожая.

Отредактировано Miliss Gabelin (08-05-2011 22:50:36)

Стоило ли жить все это время, быть тем, кем являешься только для того, что бы видеть, чего ты смогла добиться своими руками.. Своими стеклянными руками. Линария была поражена. Да, сейчас она не могла ни вспорхнуть ввысь, ни влепить своими лучами, ибо слепа она, и целится должна намного хуже. А ожоги по всему телу - это ошибка Лайт. На ошибках учатся.. Еще бы.
На этот раз, увлекшись Серенити, Ханум сперва даже и не поняла, что произнесла Элана и, что произошло далее. После слов подруги, Охотница была слегка шокирована, когда в нее летели два пульсара и врезались в правое плечо, разбивая на том месте стеклянную преграду к ожогам.
- За что? - Тихо вымолвила она, смотря прямо на заплаканную Элану. Лицо ее было не хуже и не лучше самой зеркальщицы, но жалость возрасталась все больше и больше, с каждой секундой Ханум понимала, что не может помочь своей подруге.. Но, за что она ее так? Бейли за Линарию? Неужели, она не понимает, что этот "разговор" должен проходить лишь между ними, Серенити и Лайт? Но зачем? Элана.. "Она предала меня? Нет, не может этого быть! Просто не может! Она ведь что-то кричала.. да срать на эти слова! Она так пыталась мне отомстить за ту олимпийку, которую я ей разорвала? Но тогда я ведь не знала, что это Элана и атаковала ее, будто это очередной Носитель... Но сейчас, то она меня видет.. Слава богу, слышет и понимает, что я, - это Ханум! Предатель ли? Нет, она про.." - В эту же секунду Ханум почувствовала нехилый удар по левой щеке, из-за чего она не смогла устоять на ногах, и упала назад. Нет, это не был ударом, это очередной луч, который попал прямо в лицо девушки. Зеркальщица чувствовала, как ее щеку что-то разъедает, оставляя какую-то нелепую паутину из кожи.
Перевернувшись на живот, Лайт все же смогла преодолеть - хоть и на немного - всю боль, которая была в теле, она села на колени, оперлась левой рукой о пол и стала жадно глотать воздух, будто это последние ее секунды жизни. Левый глаз Охотница не могла открыть, но почему-то видела им, хоть было и размыто. Под собой Ханум увидела витражные разные по цвету стёкла. Соединив их с помощью своей силы, Лайт онемела от увиденного в своем отражении.
Это невозможно описать словами. Ханум была не в самой лучшей форме. Ее щека, да что уж там! нет никакой щеки, да, исчезла.. испарилась? Возможно, но вместо нее теперь были видны какие-то маленькие оборванные куски кожи, а под ней мышцы.. Немного.. Всего лишь немного...
Предпоследние силы на зеркала брюнетка потратила на маску, в точности похожую на ее бывшее лицо; но явно было видно, что это простая маска с отверстиями для глаз и рта, которая скрывает омерзительное лицо девушки.
В душе разгорелась злость, ненависть и немного страха. Резко поднявшись и плюнув на всю боль, Лайт развернулась к Линарии и уже хотела было влепить остатками стекол по ней... Но свет, яркий, неожиданный и режущий глаза ослепил ее. Ханум почувствовала запах горелой одежды и кожи.. "Опять" - Зеркальщица так и осталась стоять, она не знала, что делать теперь? Как быть? Но в голову ударила кровь и пришла мысль.. "Биолокация"
Активизировав свою силу, Охотница закрыла глаза и истошно засмеялась. Теперь она видела все и всех. Могла получить любую информацию о Носителях и Охотниках, но вновь, она устремила свой "взгляд" на Серенити. Та уже лежала на мокром полу и еле дышала.. А может, и не дышала? "Все равно ей осталось не долго.. Аминь."
- Ханум, ты цела там хоть немного? – Услышав свое имя, девушка тут же повернула голову и увидела Владу, без ресниц, без бровей и челки.. А так же немного обугленные волосы. Лайт вспомнила, зачем же все-таки Охотники напали на капеллу и, в чем была вся соль. Возле подыхающей Лианрии стояла Анжи.. Да, именно она! Хотя, биолокация твердила, что это никакая не Анжи, а просто – Табита….
Эта маленькая девочка через пару секунд безжизненно упала. "Жива." - Выслушав Приходько, Лайт создала зеркальный портал и стеклянную кошку. 'Животное' взяло на руки Мариэль и, после Влады зашло в портал.
Оглянувшись, Ханум поправила маску, и хромая вошла в портал.

---------->Логово Охотников/Прихожая

Отредактировано Hanum Light (17-03-2011 10:52:02)

Реми было больно. Ему было адски больно; все его тело горело так, словно его опустили в ванну, наполненную кипятком. Реми слегка трясло, он боялся сделать малейшее движение.
"Видит Бог, моя кончина близка!" - подумал Реми, зажмурившись. Но тут произошло что-то странное. Мимо него размытой молнией пронесся Артур, с разгона врезался в Носительницу, которая готовилась размельчить Реми на кусочки, отшвырнув ее прочь.
- Страаайк! Неожиданно, правда? - Артур повернулся к Реми, который едва-едва приподнялся на локтях, - Сделай кристалл и дай его мне. И не расслабляйся - потом о ранах заботиться будешь. Зрение мы тебе после боя восстановим - есть один лекарь. Так что постарайся быть мужиком и хоть как-то помочь мне в бою, раз сам справиться не можешь.
- Как? Как восстановим? - уголки губ Реми потекли вниз, подобно ручейку. Он всхлипнул. - - А сейчас я как? А что мне делать без зрения? Мама говорила, что у меня хорошее зрение, а я теперь слеп, как мышь... - но все же создал Артуру кристалл.
Реми не знал, что происходило дальше. Он потерял всякое ощущение жизни и лежал на земле, пялясь во тьму. Как же живут слепые люди? Как это можно - жить в темноте? Как можно вообще что-либо понимать в этом первозданном мраке? Он, например, даже шевельнуться не мог, не то что начать сражаться, хотя именно этого Артур от него и хотел, говоря:
- Хочешь взять реванш? Даю тебе шанс. Отбери у нее осколок, а у меня есть цель куда важнее. - Реми вздрогнул, когда его сознание пронзил голос Охотника. После этого Реми услышал, как парень удаляется, и невольно протянул руку в пустоту, желая удержать его, но поймал лишь воздух.
- Как же...Осколок? - хрипло спросил юноша, дрожа. - Забрать осколок? - он медленно поднялся, пошатываясь, и попытался сконцентрироваться. Он даже не знал, с какой стороны от него стояла противница. - Конечно, я заберу осколок. Обязательно, я же не могу проиграть...Как же можно... - тут Реми упал, больно оцарапав пальцы о землю, и тихл заплакал, думая, что Носительница прихлопнет его, как муху. Он закрыл голову руками, и это была его последняя попытка защититься.
"Мама...Мамочка..." - он уже впадал в беспамятство, когда до него откуда-то издалека донесся голос Ансельма. - "Итальяшка!" - и потерял сознание, отправившись в астрал.

Девочка ответила что-то про Охотников за Осколками и убежала к какой-то девушке, залечивать раны. Другая незнакомка уже почти прикончила противника. Оливия же совершенно не знала, что нужно делать. Драка в рукопашную ничего бы не дала, с такими-то противниками.
"Окей, ты просто ничего не можешь, так что это твоя отговорка. Полезешь в самый разгар бойни? Удачи! Этот день будет выгравирован на твоей могильной плите. Ну давай, девочка, чего ты ждешь?" - разболталась брюнетка сама с собой. "Ага, выбежать в центр капеллы и заорать что-то типа "Эй, вы, придурки! Я тут самая велико-прекрасная, посмотрите же!" и схлопотать выстрел кристаллом в лоб? Не шибко хочется. Имей я нормальную силу, а не глупое телепортирование, я хоть как-то могла бы помочь им." Девушка легонько ударила себя по лбу. "Так, все, хватит думать, пора сделать хоть что-то!"
Фейт уже было собралась бежать на помощь к той девочке, но по капелле пронесся жуткий крик, от чего Оливия закрыла уши ладонями и отошла обратно к стене.
"Что за черт?"
Голова разболелась, и Ливка медленно сползла по стене, уже буквально надавливая ладонями на голову. Плюс к этому, Оливия таки заметила, что запястье правой руки жутко жжет, пусть она даже не видела свечения "татуировки" под браслетом.
"Не боли, не боли, не боли, не боли, не боли..." - повторяла Фэйт.
- Что же за день такой... - прошептала она таким голосом, будто вот-вот заплачет. В ушах звенело, а голоса разболелась еще сильнее, слишком уж у девушки был хороший слух.
Фэйт еще раз попыталась подняться, но, к её несчастью, метрах в 8 упала крыша, обдав голубоглазую кубом пыли и щепок. Благо, Ливка сумела отскочить, но споткнулась и упала на спину.
"Крыша?!" - уже было мысленно закричала девушка, - "Нееет... это переходит в настоящую войну..."
Оливия привстала и быстро отряхнулась.
"Ну дайте мне адекватную силу! Я же тоже хочу помочь..." - жалобно протянула Лив.
Она поднесла обе руки к лицу и прикрыла глаза. Со стороны казалось, что она плачет... в общем-то, сейчас и хотелось так поступить, только она мысленно повторяла "я хочу чем-то помочь". Простояла она так несколько минут, только вот результата это не принесло.
- И что это? Я теперь супермен? - разочарованно пробормотала Фэйт, медленно открывая глаза.
"Ладно, героем мне стать, видимо, не суждено... А помогать в любом случае буду!"
Ливка еще раз осмотрела капеллу, некоторые люди уже уходили в портал.
"Неужели закончилось?.." - даже с какой-то радостью сама себя спросила Оливия.
- Кто-нибудь, подлечите народ! - скомандовал женский голос.
Что делать Ливка знала, но не имела никакого представления, как это сделать. Не долго думая, Голд направилась в сторону, пожалуй, самой искалеченной девушки - блондинке напичканной осколками. Около нее сидела еще одна, залечивала раны.
- Боже... - только и сорвалось с губ Лив. Она было хотела спросить что-то у у брюнетки, и даже докоснулась до плеча, но опомнилась.
"Черт, что я делаю... Она же занята."
- Прости, не отвлекайся. - быстро ответила Фэйт и ушла в другой конец капеллы.
Людей становилось все меньше, а оставшиеся были сильно покалечены. Первым делом Лив решила направиться к брюнетке с векторами. Пока Оливия шла, раздумывая над тем, как помочь раненым, кольцо на правой руке начало светиться голубым. Через минуту свечение пропало.
- Ээм... привет... - единственное, что смогла сказать Фэйт, осторожна пробираясь под векторами, - Это я.
"Ага, как будто бы мы знакомы... Ну буду надеяться, что она не прибьет меня, как того паренька..."
Она села на колени и склонилась к брюнетки, осматривая раны.
- Так... - Оливия вытянула правую руку и провела около царапин. Кольцо засветилось светло-голубым светом.
"Э? Это ведь что-то значит, да?" - Лив приложила руку к царапине, в кончиках пальцев что-то закололо, но царапины девушки с векторами начали затягиваться.
- Ну нифига себе, - выпалила Фэйт, передавая этой фразой все свое удивление. Через некоторое время раны был залечены.
- Вот и все. - сказала голубоглазая с улыбкой, - Как тебя зовут хоть? - она немного отошла, осматривая векторы, а затем опять посмотрела на шатенку, - Я Фэйт, будем знакомы.
Оливия вспомнила, что в капелле еще много пострадавших, и, не попрощавшись убежала с мылью "Может быть мне и их удастся подлечить."
Выбор пал на девочку...? Нет, миниатюрную девушку, сидящую, обхватив голову руками. Наверное, её было очень плохо, по крайней мере, так показалось Фэйт. Оливия быстро направилась к ней и осмотрела. Ран видно не было.
- Извини, тебе чем-нибудь помочь? - спросила Лив. Она видела, что той нехорошо, но что делать действительно не знала.

"Всё закончилось... Уходит... Тьма уходит", - успокаивала себя Айко, наблюдая за тем, как Охотники поспешно покидали капеллу. Побитые, израненные... Такие же как Носители. Да, красивое платье невесты было безнадёжно испорчено: разорвано, заляпано кровавыми пятнами... Некогда холодная и неприступная Линария лежала на холодном каменном полу, избитая, беспомощная, униженная...
Закружилась голова. Сильно хотелось провалиться в сон, глубокий и тёмный, однако, ещё не все Охотники покинули церковь, и в любой момент можно было ожидать ещё какого-нибудь удара. А может они пошли за подмогой и ещё вернутся? Нет, нельзя расслабляться.
Погрузившись в думы, Айко не заметила, как оказалась в объятиях друга. Михаэль прижал Мураками к своей груди и зарылся ей в волосы лицом, отчего девочке стало немного неловко. Сердце  норовило выпрыгнуть из груди, лицо начало гореть… Со стороны девочка, наверное, сейчас была краснее килограмма томатов. Но желание убежать как можно дальше от этого человека совершенно отсутствовало, наоборот, Айко чувствовала себя абсолютно спокойно рядом с другом. И все страхи, которые мучили девочку во время битвы, исчезали вместе с ранами, быстро заживающими благодаря чей-то целительной способности, беспардонно скопированной  Михаэлем.
- Та мексиканка-Охотница и над тобой хорошо поиздевалась, - посочувствовала Айко другу, нарушив тем самым неуютное молчание. – Эм… Подожди-ка.
Мураками достала из кармана чистый белый платок и аккуратно утёрла кровь, струящуюся по щекам парня. На кусочке бумаги, что использовала Айко, ещё осталось немного свободного места для рисования. На нём девочка быстро нарисовала несколько прямоугольников, которые впоследствии были превращены в пластыри.
- Не надо без разрешения тратить чужие силы исцеления, - сказала Мураками, осторожно наклеивая пластыри на порезы. – Я тоже неплохо умею лечить. Больничное общество многому меня нау…
Девочка резко замолкла, прикусив губу. «Этой тайны никто не должен знать!» - напомнила самой себе Мураками. Пытаясь отвести от себя всякие подозрения, девочка широко улыбнулась парню. И замолчала.
В голове закружился вихрь мыслей и воспоминаний: какие-то отрывки диснеевских мультиков и аниме,  где влюблённые парочки главных героев говорят друг другу всякие пафосные речи, обнимаются, плачут, целуются… «Нет! Я этого не хочу!» - оборвала свои «пошлые мысли» Айко. - "Пока... Всё-таки пока?" Однако сказать хотя бы пару слов благодарности этому парню надо было бы обязательно.
- Спасибо, что помог мне, - застенчиво отведя глаза немного в сторону, пролепетала Мураками. – Ну… Эм… Я имею в виду льва и грифона. Ведь ты их оживил, верно? Хоть они и не продержались долго, но помогли. Ты настоящий друг, значит, я не зря тебе доверилась.
Девочка посмотрела на свои повреждения. Благодаря силе исцеления раны на одном плече уже полностью затянулись. А вот платье было испорчено навсегда. Насколько знала Мураками, кровь отстирать очень сложно, да и заплатки на таком платье будут смотреться не "кавайно".
- Эх, платье испорчено... Любимое, - сказала Айко, тяжело вздохнув. - Ну да ладно. Может, давай поможем остальным? - обратилась девочка к парню. - Здесь много раненых. Линария, Анс, Аби, - перечислила знакомые имена Айко, осмотрев капеллу и всех в ней присутствующих. - И невеста тоже не в лучшем виде...

Отредактировано Aiko Murakami (20-03-2011 14:30:33)